Военнослужащий с позывным «Слон», проходивший службу по контракту в 5-й отдельной гвардейской мотострелковой бригаде (в/ч 41698), рассказал, что после подписания контракта в Ульяновске его направили не на должность водителя, как было указано в приказе, а в штурмовики. По его словам, группу из нескольких десятков человек сразу после прибытия поместили в подвал под Донецком. У всех забрали телефоны и документы, а в туалет или покурить разрешали выходить только под конвоем.
Позже он всё же попал в подразделение обеспечения, где служил водителем. Однако спустя два месяца его вместе с другими военнослужащими под предлогом проверок вывезли на полигон, а затем направили в район н.п. Красногоровка. Те, кто пытался отказаться идти на боевое задание без подготовки, подвергались угрозам обнуления. По словам военнослужащего, всего было около 120 человек, и после обстрелов и ударов дронов в живых осталось лишь четверо.
“Одели бронежилеты. Забрали документы. Забрали телефоны. Посадили в БМП и отправили. Мы ехали в сторону Красногоровки”
Боец уточнил, что командиры знали, что с задания никто не вернётся, поскольку на некоторых военнослужащих похоронки пришли ещё до их отправки:
“Даже вот с кем я вышел — ему уже пришла похоронка: 6 сентября ему пришла похоронка, а 12 сентября только мы выехали”
После возвращения с боевого задания командование приказало четырём выжившим вновь отправиться на задание, несмотря на то что двое из них были тяжело ранены. «Слон» и ещё один боец, чтобы избежать повторного отправления, ушли в СОЧ. Сейчас они скрываются, опасаясь за свою жизнь. По словам «Слона», если их поймают — обнулят, как и многих других.
Боец также рассказал об отсутствии эвакуации погибших и раненых. По его словам, поля на Покровском направлении завалены телами российских военнослужащих. Многие из тех, кто числится пропавшими без вести, на самом деле погибли и остаются лежать там.
Военнослужащий просит, чтобы изложенными фактами занялась военная прокуратура. Он считает, что происходящее является сознательным уничтожением личного состава со стороны командиров и попыткой скрыть реальные масштабы потерь.